Что делать? Куда бежать? История моей мамы
12 Декабрь 2013 · · 7 118 Просмотров
"У Вас рак, осталось пару дней прожить"
Началось все 11 ноября 2011. Маме показалось, что у нее начались сильные выделения, она пошла в нашу больницу, мы живем в г Реутов. Врач, не посмотрев маму, просто сказала, "раз вам 60 лет, надо пить лекарство". Через три дня после приема препарата у мамы начался асцит, живот увеличился на 12 литров свободной жидкости.
Я поразилась тому, что мама начала пить таблетки без осмотра, она сказала - "врач порекомендовал 2-3 дня попить, и все". Живот набухал и набухал. Давление стало 140 на 90 (мама гипотоник, обычно 100 на 70). Вызвали "скорую", на "скорой" без осмотра нас огорошили - "у Вас рак, осталось пару дней прожить". Мама была в шоке ("что говорит медбрат?" - переспрашивала она). Медбрат не верил, что асцит мог набраться за три дня. Но зачем неквалифицированному доктору говорить, что человеку осталось пару дней...
После этого он нас привез в приемное отделение ЦКБ Реутова, где нам отказали вообще в какой-либо помощи, взяли кровь на аналаз, узи сделали - "много жидкости, ничего не видно, у вас рак", - и все.
Я взяла маму и поехала в Моники, ворвалась на прием к зам. главного врача Ковалеву Александру Ивановичу и упросила его обследовать маму. Ее положили на три недели в терапию, удалили жидкость, сделали узи и КТ- диагноз рак яичников. Нам дали направление в РОНЦ.
Приехали мы туда 16 декабря 2011 на прием к Подистову. Он посмотрел наши обследования и направил к Платинскому. Платинский госпитализировать отказался, амбулаторно лечить отказался тоже. Сказал, что капельница стоит 57 000 рублей, хотя у нас было направление. Мы с мамой были просто в отчаянии. "Если нет денег, езжайте в МООД", - сказали нам.
Мы приехали в МООД 17 декабря, нас привели к заведующему, к тому времени живот у мамы опять наполнился жидкостью. Маме удалили 12 литров жидкости, поставили капельницу. В МООДе лечение бесплатное, доктора денег не взяли, но медсестры за любую услугу - даже давление померить - берут 100 рублей, это мало, но здесь другая проблема - надо успеть отдать эти деньги. Пришла медсестра, ты ей 100 р., она измеряет давление. Маме поставили капельницу, в этот момент я пошла купить ей воды и медикаментов (марля, простыня и т.д.). Она попросила медсестру поправить иглу, повернула руку и испугалась, что игла соскочила. Медсестра взбесилась и выдернула капельницу со словами: "За такое поведение больше ничего не получите!" (а оставалось прокапать еще полторы капельницы). Потом медсестра пошла жаловаться заведующему, и, как мы ни уверяли, что не виноваты, заведующий поверил своей сотруднице.
Это привело к тому, что заведующей отказался назначать операцию маме. Хотя опухоль была операбельна, очень маленьких размеров, гемоглобин был 120 - все показатели в норме. Нас отпустили домой, сказали приехать через 21 день. Никакого лечения, витаминов или чего еще не прописали. Через 21 день мы приехали, сделали еще капельницу на один день, и все, опять отправили. В этот раз жидкости было меньше, литров пять. Мы приехали в третий раз, жидкости уже не было вообще, опухоль уменьшилось вдвое, врачи сказали, что операция не нужна, химия тоже, нужно наблюдаться по месту жительства. Честно, мама была счастлива, она подумала, что болезнь отступила, ведь все эти три месяца я как могла, старалась ее поддерживать, чтобы у нее были только положительные эмоции.
Да, не сказала, что один заведующий в МООДЕ нам сказал, что все плохо и мама не доживет до февраля 2012. И вот, в феврале мы были счастливы слышать, что мама идет на поправку.
Не знаю, все ли врачи такие. Почему нельзя сказать "у Вас очень тяжелая болезнь, необходимо лечение, тяжелый случай". Зачем все время говорить про смерть? Ведь даже сам диагноз уже может убить в человеке желание жить. Я, честно, сама была с ватными ногами и не знала, как и чем помочь маме. В Мониках нам сделали все анализы, но лечащие врачи-интерны, которые приходили и говорили "а чем Вас лечить, мы не знаем, какой у Вас диагноз? У нас пять вариантов, что у вас?"
Маме стало хуже
5 июня 2012 года у меня умер папа. Маме сразу стало хуже. Опять живот наполнился жидкостью. Врачи в МООД отказались делать операцию в очередной раз . У нас открыли женскую консультацию после ремонта. Там работает врач-онколог Татьяна Васильевна. Она удивилась, что маму не лечат, а только выкачивают жидкость, причем этого хватает иногда на неделю. В МООД иногда врачи отказывались жидкость выводить, говорили, "ждите до следующей химиотерапии", а ждать не возможно - жидкость подходит к горлу, постоянно тошнит, пропадает аппетит. И наш онколог дала нам повторное направление в РОНЦ. Сказала, "идите к Главврачу или заведующему, иначе вас не начнут лечить". Мы опять пошли к Подистову, он нас отправил в МООД. Я все-таки несмотря на уговоры мамы пошла к Главному врачу поликлиники, и он тут же нас опять отвел к Подистову, тот дал направление на все обследования.
Кстати, мы два раза привозили жидкость в РОНЦ, там раковых клеток не нашли. Дали направление на квоту. Назначили день госпитализации. У мамы опять пришла жидкость, в РОНЦ за удаление у нас попросили 10 000 рублей. Сумма нормальная, но меня сократили из за постоянных поездок к врачам с мамой. И нам пришлось на удаление ехать в МООД. Был ноябрь 2012. Удаление происходит в процедурной, койку нам не дают, после удаления мы сидим в коридоре, где вечно открыты окна, как и в процедурной. У мамы поднялась температура 40. Она держалась 37-40 больше месяца. Наш врач в МООД ничего не сказал, заболели и заболели. В РОНЦ мы отложили госпитализацию и на операцию приехали лишь в конце декабря 2012, профессор Лактионов сказал, что квота просрочена, "приезжайте в январе и сдавайте все анализы снова". Таким образом мама у меня была целый год без операции.
В январе 2013 мы, как и договаривались, приехали к Лактионову со всеми анализами . Опухоль по сравнению с 2011 увеличилась, но не намного. Лактионов даже особо и не захотел смотреть анализы, сказал, что мест нет, квота не возможна. Хотя обещал помочь в январе. Мама сразу потеряла последнюю надежду. Профессор сказал, "если в МООД напишут, что отказываются делать, месяца через два я найду Вам место". Я понимала, что через два месяца маме может стать еще хуже. Ей уже сделали более 30 удалений жидкости. В МООД под моим напором написали отказ, спустя полтора года мы получили заветное - "мы согласны сделать Вам операцию, сдайте все анализы, и перед операцией нужна еще одна химия". Мама была согласна на все.
Химию в этот раз нам делали не 30 минут, как всегда, а 3,5 часа. Мама терпела. Но после химии через дней 10 у нее случился кризис - давление поднялось до 147 на 90, пульс был тоже 147. Потом все резко упало, 65 на 45. Три раза приезжала за ночь "скорая" и не могла поднять давление. У мамы были холодные руки и тело. "Скорая" сказала, "даже не надейтесь". Я просто взяла маму и прижала к себе, стала греть ее своим телом. Через день ей стало лучше. У мамы упал гемоглобин до 75. Все это время, до той химии в конце февраля 2013, у мамы был гемоглобин 100-120, никаких таблеток, специального лечения и питания не было. Был хороший аппетит. Весь несмотря на удаления, был 65-70 кг. После февраля жидкость стала накапливаться меньше. Про гемоглобин в МООД сказали "фигня, как восстановится, приезжайте на операцию.
Почему всё так сложилось?
Прошло три месяца, жидкость накопилась, в конце мая ее удалили. Врач посмотрела анализы: химию нельзя, операцию нельзя, да, чуть похудела, но все нормально, ведь жидкости меньше. Прошло еще 2,5 месяца, мы с мамой опять приехали на удаление. Не можем поднять гемоглобин. Посоветовали попить сорбифер. Во время удаления врач все делала на глаз, поэтому иногда протыкала не там, где надо, шла кровь, в этот раз что-то проткнула, может, даже кишку задела, пошел неприятный запах. Она говорит "все, это последняя стадия, вас уже ничего не спасет, лечит мы Вас не можем". Я в шоке. Что сказать маме, даже и не знаю. Спросила про лучевую-химию. "Нет, нет", - ответила мне врач.
У мамы был хороший аппетит, мы гуляли, она мне помогала по дому. Единственно, стала немного нервной, резко на все реагирует. Могла поспорить со мной, но в целом все было хорошо.
В конце октября у нее опять наполнился живот, поднялась температура. В МООД нас вообще не хотели принимать, сказали, чтобы мы удаляли жидкость у себя. В канун 2013 года и во время каникул мы пытались это сделать в Реутовской ЦГБ, но все бесполезно, мама не их больная. С трудом уговорила в МООДе, удалили 8 литров 1 ноября 2013. С тех пор у мамы каждый день температура. Она ослабла. Теряет вес не по дням, а по часам. Почти ничего не ест. Сейчас уговорила ее съесть чипсы и салат. Я покупаю все, что могу, но она попросила черную икру, пока я ее несла, она даже смотреть на нее не захотела. Что делать, я не знаю. Может, можно как-то поднять гемоглобин. Может, все-таки сделать операцию. Пока я просто поднимаю ей настроение. Раньше все эти два года она слушала музыку, танцевала, подбадривала меня в трудную минуту.
Почему нам отказались делать операцию? Почему все так сложилось? Я постоянно задаю себе эти вопросы. У меня были проблемы с деньгами, я работала для родителей, занимала большой пост в банке. Но заболел папа. Потом мама. Папа умер. Меня сократили. Мама, конечно, все это видела и сильно переживала. Особенно смерть папы. Я постоянно отговариваю ее от слез и воспоминаний, хотя у самой слезы наворачиваются. Сейчас работаю на дому, помогаю друзьям развивать их бизнес с дизайном. Больше месяца уже не выезжаю на работу на производство, не могу оставить маму. День-два она в позитиве, потом опять. Я три раза перемываю квартиру, любая пыль вызывает температура. Она пытается мне помочь, подняла диван - температура, подняла кастрюлю - температура. Нам бы поднять гемоглобин. Может, химию провести. Пытаюсь кормить ее кашами, чтобы мышечную массу набрать. Что делать? Куда бежать?