50 %- мои шансы на успех
10 Сентябрь 2013 · · 4 154 Просмотров
Сейчас уже все в порядке. Настолько в порядке, насколько вообще может быть при лечении рака. Я успел попросить о помощи, люди успели помочь. И теперь только моя супруга, которая была эту неделю рядом со мной, сможет точно сказать, сколько раз все выглядело отчаянно, неразрешимо, безысходно. И сколько раз все менялось. Потому что помогали люди, помогали врачи, появлялись идеи. Война шла на два фронта — на одном в наступление перешла лимфома, на втором — решил ее поддержать финансовый отдел клиники (они часто ставят на того, кто кажется им сильнее). Никому не пожелаю узнать, как это — три часа финансовых переговоров при госпитализации, пока опухоль сдавливает шею, сосуды и нервы. Просто при лечении рака бывает и такое тоже — несмотря на самое тщательное планирование.
Спокойно смотреть на любые новости меня научил рак. Думаю, он выжег при этом что-то очень важное в душе, и восстановить это уже не поможет никакая терапия… Но в какой-то момент даже к трудностям я стал относиться как к своеобразной интересной возможности пожить подольше.
Поэтому каждый раз, как мне в той или иной форме жизнь задает вопрос: «Тебя как, сразу кончить или желаешь помучаться?» — я, по примеру главного киногероя советских космонавтов Федора Сухова, уверенно отвечаю: «Лучше, конечно, помучаться».
«Что написать?» — это я у жены спрашиваю. Она вздыхает. «Напиши, что Настя приехала, что ее сразу взяли в оборот... Напиши, что тебя взяли в оборот... тоже...» Это такие сухие факты, за которыми голые нервы, потому что у нас тут все давно только на нервах и воле. В такие моменты как раз и понимаешь, что столько всего можно написать, что написать нечего.
Мою сестру Настю теперь срочно готовят в мои доноры: она в инвалидном кресле (она, увы, уже давно в инвалидном кресле, но донором все равно хочет быть), и для нее эти сутки начались примерно 34 часа назад в Воронеже. Однако сразу по прилете она отправилась в клинику, и теперь в кабинете врача мы все занимаемся планированием. Я не видел сестру, кажется, сотню лет, а сейчас смотрю, как она говорит с доктором, и радуюсь — ее английский стал гораздо лучше. «У нас теперь такая большая хорошая команда», — доктор тоже доволен. Ему и правда не хватало ясности с донором, и теперь видно, что ему не терпится перейти к решительным действиям.
А мои лимфоузлы на шее опять растут. Растут, несмотря на ту срочную химию, что была сделана, чтобы их унять. И теперь уже не до стратегического планирования, теперь только нырять с головой в тактику и выплывать. Врач говорит, что в понедельник снова меня госпитализирует. К химиотерапии добавят радиацию — прицельно по лимфоузлам шеи. Очень удачно, что практически все опухоли собрались в одной зоне. С другой стороны, очень нехорошо, что эта проблемная зона — моя шея. Уж лучше бы пятка... По крайней мере, это звучало бы менее трагично
А нырять во все это лечение — с «боевыми» отравляющими веществами и радиацией — все равно страшно. До смешного даже — ладно бы было из чего выбирать!.. Выбирать-то тут уже не из чего. Но страшно. Сколько раз сам себя и других убеждал, что страхи — дело совершенно бесполезное, а все туда же. Я вовсе не смелый. Каждый раз — перед очередной операцией, химией, облучением — все равно приходится заставлять себя успокоиться и собраться. Логика логикой, но невозможно быть вечно готовым ко всему.
Спрашиваю врача мнение о шансах на успех нашего очередного похода против рака. «50%». — «Это в том смысле, что или получится, или нет?» — улыбаюсь я. «Нет, это в том смысле, что я тебя вылечу».
http://newtimes.ru/a...s/detail/70438/
http://newtimes.ru/a...s/detail/70704/